Кризис современного города, как важнейшего элемента развития мировой цивилизации, стал очевидным явлением уже в конце ХХ века. Перенаселение, экологические проблемы, рост преступности, транспортный коллапс, нерешенность ключевых социальных проблем препятствуют формированию комфортной среды обитания для горожан. Социологические опросы городского населения, проводимые как в России, так и за рубежом, показывают, что представление об идеальном городе складывается из таких составляющих, как отсутствие автомобильных пробок и проблем с парковкой, уменьшение выбросов в атмосферу углекислого газа,  отсутствие опасных для окружающей среды производств, прекращение точечной застройки, наличие просторных улиц и кварталов и т.п[1].

Однако облик современных городов далек от этого образа. Проблемы не только не решаются, но все больше усугубляются. При этом различные стратегии системной трансформации городского пространства все чаще демонстрируют свою неэффективность. Одной из причин аналитики называют отсутствие стремления со стороны городских глав к поиску идеальной модели развития для своих городов. Журналист Петр Фаворов отмечает: «Правители, а потом и правительства прежде всегда пытались воплотить в городах важные с их точки зрения качества – от пространственной симметрии до социального обслуживания и воспроизводства квалифицированной рабочей силы. Но теперь они сами – всего лишь игроки на общепланетарном поле глобальной экономики, и у них нет ни сил, ни ресурсов самовольно определять будущее городов. Даже самые успешные современные мировые центры вовсе не самодостаточны»[2]. Это мнение разделяет и Юрий Перелыгин, архитектор, президент Российской гильдии градостроителей: «Одно из главных препятствий на пути к городу-мечте – это тотальная и вопиющая безграмотность градоначальников. Умение мыслить в масштабе города – в сознании своем удерживать город как целое и уметь работать с этим целым осваивается в течение 5–7 лет непрерывного труда в планировочной деятельности. Потом уже можно более или менее грамотно пользоваться таким документом, как генеральный план, и грамотно принимать решения»[3].

Владимир Щитинский, директор РосНИПИурбанистики, доктор архитектуры объясняет, что универсального рецепта решения городских проблем не существует, поскольку город – одна из самых сложных систем, созданных когда-либо человеком: «Любой город – это продукт соглашений и компромиссов между желаниями и возможностями, нормами и целесообразностью, заказчиками и проектировщиками, архитекторами и строителями, центральной и муниципальной властью, историей и современностью, бизнесом и властью, властью и населением, депутатами и избирателями, туристами и аборигенами, промышленностью и экологией. И это только малый перечень участников тех противоречий, что являются, по сути, двигателями городского развития».

Для России, темпы урбанизации которой имели исключительные масштабы (в ХХ веке в стране было построено более 600 городов, 2/3 от общего числа), эти наблюдения еще более актуальны, поскольку практика создания городов существенно отличалась от мирового опыта. Здесь часто города возникали как придатки крупных предприятий (особенно в эпоху индустриализации) с целью их социально-бытового обслуживания. При этом производственные задачи выдвигались на первый план, а внимание к развитию социальной сферы было минимальным. А это постепенно приводило к нарастанию серьезных внутренних противоречий. Одной из современных проблем моногородов является их политическая несостоятельность, поскольку нередко градообразующие предприятия выполняют функции местного самоуправления, по сути замещая его.

Существенным недостатком масштабной урбанизации являлась и поспешность, с которой возводились новые города. Они не успевали складываться как именно городские образования: «Это оказались скорее черновые наброски, которым ещё предстояло сложиться в города… Размах поражал, но унылое однообразие жилых районов, однотипность зданий и шаблонность приёмов планировки удручали. Возникали города без городской среды. У населения, большая часть которого состояла из вчерашних сельских жителей, не было местных корней, привязанности к новому месту жительства»[4]. Вследствие этого города не порождали особой философии, формы мышления, собственных традиций, ценностей, что было характерно для европейских городов, созданных в других условиях и по иным принципам. Горожане не становились гражданами, не образовывали городского сообщества, представляя собой лишь форму объединения людей по территориальному признаку.

Сегодня при создании новых российских городов их идейные вдохновители пытаются внести в городскую среду определенное мировоззрение, где у жителей появляется своя городская философия, где им интересно жить и работать.

Одним из таких проектов объявлен строящийся в Омской области (в 45 км от Омска) на территории 800 га Азъ-Град, который, по замыслу своего создателя – омского предпринимателя Андрея Никитенко, призван стать новой моделью социально-экономического и культурного развития регионов: «АзъГрадъ – идеальное место для жизни, это дом для всех, кто стремится не снизить свои потребности (духовные, материальные, интеллектуальные), а повысить их; не сбежать от действительности, а создать новую, лучшую реальность»[5].  В городе, строительство которого началось в 2008 году,  должны соединиться современный уровень комфорта, передовые инновационные технологии с гармоничным сосуществованием человека и природы.

В Азъ-Граде возводятся не только типовые дома, но и собственные родовые поместья, о чем не без пафоса сообщается его вдохновителями: «Мысли о собственном Доме – это мысли успешного человека, задумывающегося о своем завтрашнем дне, о будущем своей семьи, о будущем своей страны. Возведение своего поместья может стать делом жизни, в которое вкладывается душа. В нём будет собрано всё лучшее, на что способны совместно люди и природа. Только собственный дом может дать человеку возможность считать себя подлинным властителем судьбы, хозяином и творцом»[6]. При этом подчеркивается, что в процессе строительства будут применяться только экологичные материалы, отвечающие всем требованиям Сибирской климатической зоны, а также использоваться альтернативные источники энергии.

Жители Азъ-Града будут заниматься преимущественно сельским хозяйством не только для собственных нужд, но и для извлечения прибыли. При этом принцип единения с природой снова ставится во главу угла: речь идет о выращивании экопродукции, безотходном производстве, отсутствии вреда для экологии. На принципах бережного отношения к природе будет строиться и ремесленническое производство.

Любопытно, что в городе планируется строительство всей образовательной инфраструктуры: от детских садов до вузов. О каких конкретно высших учебных заведениях идет речь, пока не сообщается. Однако даже если предположить, что эти проекты будут реализованы, не ясно, кто будет формировать преподавательский состав, студенческий актив, административно-хозяйственный блок этих крупных заведений. Ведь, согласно, заявленным градостроителем планам, в Азъ-Граде планируется проживание не более 700 семей.

В любом случае Азъ-Град, безусловно, масштабный и амбициозный проект. Но только городом это поселение можно назвать с большой натяжкой. Согласно уставным документам, Азъ-Градъ является дачным потребительским кооперативом, «основанной на членстве некоммерческой организацией, учрежденной гражданами на добровольных началах для содействия ее членам в решении общих социально-хозяйственных задач ведения дачного хозяйства…, осуществляемого путем объединения его членами имущественных паевых взносов»[7]. Такая практика при строительстве современных малоэтажных поселков и даже городов сегодня явление распространенное, что упрощает девелоперам задачу строительства и последующей продажи объектов. В документах

Азъ-Градъ обозначен как экопоселение, что вполне соответствует  заявленным целям и задачам.

В целом же, среди появившихся на карте территориальных образований в новой российской истории преобладают именно экопоселения, которые воплощают в себе идею единения человека с окружающей средой. При этом жизнь «на земле» не является единственным фактором приобщения к природе. От сельских жителей, поселенцев отличает четкая идейная направленность. Часто экопоселения состоят из строгих вегетарианцев, для которых бережное отношение к природе, к животному миру является частью базовых убеждений. Свое стремление к обособлению от окружающего мира они объясняют невозможностью принимать «правила игры» современного города: «Мы дышим грязным воздухом, вокруг нас масса ненатуральных «мертвых» вещей, мы спим в коробках из бетона, едим искусственную еду и пьем грязную воду. Паутины проводов, излучения от радиостанций и различных передающих устройств загрязняют пространство невидимой грязью… Поэтому люди, осознавшие свое место в мире и на нашей Земле, объединяются, создают поселения, где можно жить в гармонии с Природой, творить и растить здоровых и счастливых детей»[8].

 Это, прежде всего, объединения людей, ведущих здоровый образ жизни, лишенные вредных привычек, строящих свои дома из природных материалов (глины, камня, соломы, древесины), использующих для выращивания сельхозпродукции только натуральные удобрения. Все это призвано сформировать гармоничное пространство человека и окружающей его природы.

В России первая волна создания экопоселений пришлась на первую половину

 90- гг. ХХ века, когда разрушение устоявшейся социальной, профессиональной жизни, усугубление экологических проблем привели к поиску идеальной среды обитания. Именно в этот период появились поселения «Китеж» (Калужская обл., 1992), «Гришино» (Подпорожский район, 1993), «Невоэковиль» (Сортавальский район, Республика Карелия, 1993), «Тиберкуль» (Курагинский район, Красноярский край, 1994)[9]. Их жители (чаще всего бывшие представители городской интеллигенции) не являлись приверженцами какой-либо определенной жизненной философии. Они были, скорее, вынуждены искать для себя альтернативный путь, оказавшись в тяжелых жизненных условиях.

Экопоселения, созданные в начале 2000-х гг., стали объединять людей с конкретной идеологией, выраженной в стремлении к гармоничной жизни со своей общиной и окружающей природой, создании родовых поместий для себя и будущих поколений. Большая часть экопоселений была образована вследствие распространения идей общественного движения «Звенящие кедры» (так называемых анастасийцев), выросшего из последователей его идейного вдохновителя Владимира Мегре. Согласно принятой в движении идеологии, создавая гармоничное «пространство любви», дружественное природе, человек выстраивает единственно возможный путь взаимоотношений с окружающим миром. Среди основных задач на этом пути анастасийцы выделяют следующие: «Взять на себя ответственность за свою жизнь, вернуть традицию крепких семей и добрососедских отношений, обрести уверенность в завтрашнем дне, резко снизить негативное воздействие на природу, создать благоприятную среду для своих детей, восстановить утраченную культуру, охватывающую все стороны жизни человека и общества, вновь обрести чувство радости и созидания»[10].

Первым поселением анастасийцев стал появившийся в 2001 году в Калужской области «Ковчег», затем возникли «Родовое», «Славное», «Душевное» в Тульской области, «Родное», «Ладное», «Солнечное», «Заветное» во Владимирской области, «Морозово», «Сказка» в Новосибирской области и другие. Сегодня уже действующих и только создающихся экопоселений представителей этого неоднозначного культа более ста.

Обычно землей в экопоселении владеет некоммерческое партнерство, при вступлении в которое каждой семье выделяется участок (как правило в 1 га) в пожизненное пользование с правом передачи по наследству.

Что касается поиска средств к существованию, то здесь источниками доходов являются продажа сельхозпродукции (овощей, фруктов, молока, яиц, меда), лекарственных трав, изделий ремесленнического творчества, агротуризм, проведение тематических семинаров.

«Жизнь в гармонии с природой и пропаганда вечных ценностей – семьи, любви, творческого поиска»[11] стала и идейной платформой проекта строительства нового города в Кожевниковском районе Томской области под названием Руян-город. Однако по своей сути он принципиально отличается от традиционных экопоселений. По замыслу организатора проекта, предпринимателя Александра Кравцова (создателя известного бренда «Экспедиция»), Руян-город должен стать бизнес-инкубатором, в условиях которого каждый житель сможет реализовать свои творческие возможности и получить прибыль. Кроме того, город будет выполнять ряд важных государственных задач, среди которых: «создание новых рабочих и жилья для молодежи, привлечение внимания к регионам и перераспределение человеческих, экономических и культурных потоков; создание постоянно действующей площадки для тестирования и внедрения инновационных бизнес-технологий; создание новой передовой прослойки активно мыслящих талантливых людей (в первую очередь молодежи) – ближайшего кадрового резерва страны»[12].

Выполнение столь амбициозных задач возложено на граждан города, «любознательных, деятельных, талантливых творцов своего будущего – людей, которые знают, чего хотят, и чувствуют, как этого достичь»[13]. Им предстоит выработать механизмы преобразования существующей действительности, не разрушая, а сохраняя природу. В интервью газете «La Russie d’aujourdhui» Александр Кравцов отмечает, что «население Руян- города, вероятно, будет представлять собой нечто вроде элитного клуба, членство в котором не обусловлено финансовым положением или политическим влиянием. Элита - это … художники, ученые, бизнесмены, другие профессионалы, которые непримиримы по отношению к текущему состоянию человеческой цивилизации.. и хотят изменить положение вещей»[14].

В будущем – в ближайшие 5-6 лет – население города, по замыслу своих основателей, составит 2000 человек. В целом же его инфраструктура рассчитана на постоянное или временное проживание 10 000 человек. Однако чтобы населенный пункт получил статус города, в нем, согласно российскому законодательству, должно проживать не менее 12 000 человек, и не менее 85%  населения должно быть занято вне сельского хозяйства. Поэтому и в данном случае, как и в ситуации с Азъ-Градом, будущее Руян-города в качестве городского поселения остается под сомнением.

По тем же градообразующим параметрам статус города сможет получить еще один строящийся в России новый город – Усть-Луга в Кингисеппском районе Ленинградской области. Здесь на месте одноименного строящегося порта планируется  к 2018 г. возвести

1 млн. кв. м жилья на 34,5 тыс. жителей. Будут построены школы, детские сады, торговый и досуговый центры, поликлиники, больница, предприятия бытового обслуживания, современные причалы на берегу реки Луги[15]. Первыми жителями города уже летом 2012 г. станут сотрудники нефтебазы «Усть-Луга». Сейчас завершается начальный этап строительства.

Что касается самой идеи возведения городов в «чистом поле», она, без сомнения, обладает целым рядом преимуществ: «Нет необходимости считаться с существующим городским организмом, вступать в единоборство с его гигиеническими и эксплуатационными дефектами и со всей его обшей структурой, которая в организационном отношении не соответствует современным потребностям общества. Есть возможность создать ясную концепцию и использовать в ней все самые новые знания и архитектурные замыслы»[16]. Но в современных условиях частные инициативы, исходящие от бизнес-структур, общественных движений, философских или религиозных объединений, не в состоянии создать настоящее городское поселение со всей необходимой инфраструктурой. Даже если их существование имеет для граждан страны (представленных пусть даже и в небольшом совокупном количестве) принципиальное значение. Подобная задача посильна лишь государству.

Сегодня заявленные на государственном уровне проекты строительства новых городов имеют реальные шансы быть воплощенными в жизнь. Их возведение в полном объеме или частично обеспечивается государственными ресурсами. В

2011-2012 гг. реализация  таких проектов началось в Татарстане (Инноград для IT-специалистов со всей страны) и Амурской области (Звездный городок близ Восточного космодрома).

Станут ли они пространством, идеальным для проживания, покажет время. Однако уже сейчас можно предположить, что они не превратятся в совершенно новый городской институт, поскольку будут иметь в своей основе те же привычные для российских городов принципы, в которых нет места философии. Если город становится только машиной для жизни людей, перестав быть живой развивающейся системой, он угасает, теряя свою самобытность и лишаясь своего уникального бренда.