Местное сообщество и его свойства

Почему социальное предпринимательство начинается с местного сообщества? В первую очередь, на то есть очевидные причины: группа людей, живущих рядом – это уже группа производителей, посредников и покупателей. Кроме классического предпринимательства, появляется и социальное.

Ведь в сообществе более благополучные и здоровые видят менее благополучных соседей, знают их историю, и в какой-то момент могут помочь им. Иногда это имеет альтруистическую подоплёку, иногда эгоистическую. Ведь решить проблемы

трудных подростков у себя во дворе – значит обеспечить своим детям безопасные прогулки.

Почему социальное предпринимательство развивается именно сегодня?

1. Укрупнение городов и противоречивость культуры мегаполисов: с одной стороны, они дают максимальные социальные возможности, с другой – человек оказывается всё более индивидуализирован. Из-за этих противоречий начинается поиск новых форм существования сообществ или общин.

2. Развитие сетевых форм коммуникации. Речь идёт не об Интернете, а о превращении мира традиционных иерархий в мир сетевых отношений.

Кто такой социальный предприниматель

Социальный предприниматель должен иметь в голове, с одной стороны, понимание важности своего социального дела, решении проблемы, а с другой стороны, быть хозяйственно очень цепким, очень конкретным, очень целеустремленным.

Но принципы социального предпринимательства слишком разнообразны, потому что они каждый раз берутся из конкретной проблемы.

Дать вам рецепт, не может не то что наука, но вообще, собственно никто не должен был бы давать вам рецепт.

Три черты социального предпринимательства

- Первое, это решение реально существующей социальной проблемы. Она может касаться малой группы людей, а, может быть, большой, но она должна быть социально разделяемой и понятной

Но надо понимать, что законы современного общества заточены не под такую деятельность. И, соответственно, максимум, что мы можем хотеть от бизнеса, как и от любого нормального человека, чтобы он добросовестно выполнял свою работу на своем рабочем месте.

О корпоративной социальной отвественности (КСО)

У КСО есть конкретная выгода. Очень много программ корпоративной социальной ответственности, собственно, кроме как для рекламы и не существует, и если посмотреть бюджет, то 80% бюджета КСО по данным американской статистики уходит на рекламу того, как помогается, а 20% - уже какой-то целевой группе. Но инвестор в таком случае остается бизнесменом.

Сейчас необходимо делать разницу между бизнесом, между хорошим бизнесом и социальным предпринимательством. У хорошего бизнеса решение социальной проблемы - это увеличение рабочих мест, предложение достойной заработной платы работникам, программы обучения. Но это побочный продукт решения хозяйственной, задачи, её непосредственной целью является получение прибыли. Но другое дело, что бизнес существует в обществе, которое с течением времени формирует запросы к бизнесу в определенные требования, как например: «Вот вы вышли из кризиса в начале 2000-х годов, почему бы вам не давать деньги на разные наши программы?».

Особенности социального предпринимательства

Когда мы думаем о бизнесе, то ассоциация происходит с чем-то нехорошим. Это связано с тем, что у нас очень короткий период капитализма и производства, и поэтому на памяти всех, даже очень молодых людей, есть опыт неблаговидной деятельности, например, 90-х годов, когда нарушений закона и недобросовестного предпринимательства было больше. Но именно в этих условия появились социальные предприниматели.

Откуда возникают социальные предприниматели

Пока в 90-е годы происходило становление экономики, кризис следовал за кризисом, сложно было ожидать, что люди будут как-то кооперироваться и затачивать свою жизнь, жизнь своих семей под помощь другим и решение социальных проблем. Но это было очень трудно, это была жизнь, где каждый сам за себя. Но когда происходит эволюция, и выравниваются экономические условия, появляются общие правила для бизнеса, - и для некоторых людей возникает вопрос повышения требований к самому себе. Но социальный предприниматель совершенно необязательно возникает из человека, который занимался до этого бизнесом. Очень часто социально-предпринимательские решения проблемы, инновационные предприятия возникают по инициативе людей,

работавших в общественной сфере: образования, здравоохранения, социальной работы, культуры и искусства. Здесь люди знают, что есть нерешенные проблемы, а ещё они знают, как и почему они не решаются. И это знание позволяет некоторым настойчивым фантазерам создать предприятие по трём описанным выше характеристикам.

Ситуация в социальном мире

В России благотворительная деятельность не является такой нормальной, устойчивой, постоянной, повседневной практикой каждого человека, платящего налоги, как, например, в Америке. Если американцу понравится, он будет членом там какой-нибудь организации, он будет заходить на какой-нибудь сайт приятной ему компании и перечислять раз в месяц или раз в год какое-то количество денег.

Но главные отличия всё же не в мыслях, а в среде, где строится предприятие – институты, инфраструктура, другие люди, нормы и ценности вокруг, - те, с кем можно сотрудничать, как легко они идут на сотрудничество.

За границей появились различные структуры, гражданские организации, которые обсуждают социальные вопросы, обсуждают на самых разных уровнях. И в связи с этим можно на Западе говорить о моде некоторых экологических движений, прав женщин, И бизнес вынужден на это реагировать! И мне кажется, что отдельные социальные предприниматели в этом общем движении тоже вносят свой вклад.

Подробности

Видео

Туристическое и спортивное воспитание

После пединститута с 1978 по 1994 я был учителем природоведения, руководителем кружка «Турист», директором спортивной школы, тренером школы олимпийского резерва по спортивному ориентированию. В итоге я оказался директором городского центра, где мы решили провести эксперимент, и заставили людей, которые получали

зарплаты, работать на результат: «Если плавать не научатся, вы будете уволены». Тогда я решил, что тренеры, которые получали приличные зарплаты, и готовили чемпионов, могли бы позволить два часа уделять хулиганам, трудным подросткам, которые завидовали нам. Тогда вот мы и придумали, что, может быть, надо вовлечь в это спортивное движение тех трудных подростков? Но в какой-то момент пришлось делать выбор – и я ушёл в

Сейчас у меня объявление – «Принимаю проблемных подростков бесплатно», или «Оплата не требуется».

И когда эти главы администраций говорят: «Да тут не все в порядке, что человек творит? Путевка в Геленджик – тысяча в день, а у него бесплатно».

Проблема детских воспитательных учреждений

С лицея, когда уже надоело подкармливать сироту, они откармливаются по государственной системе с момента выпуска 9-го класса до 23-х лет в течение пяти лет, из расчета 25 тысяч в месяц, по крайней мере, в нашем регионе. Не надо ничего делать, не учиться тоже, в принципе, можно.

Надо, главное, говорить, что: «Я в этом лицее» – вот ещё один неправильный, может быть, подход к решению проблемы. А потом мы говорим: «Почему сироты – изгои общества?»

Они действительно закормленные, получается, не желающие трудиться, и не желающие даже научиться тому, что есть. Если он, например, учился на повара, мы его попросили яйца сварить, он в горячей воде их и оставил, картошку в этой же горячей воде, даже её и не слил. Так неужели за три года нельзя было научить, что яйцо надо холодной водой потом? В результате, четыре года – заканчивают техагротехникум, кроме осеменения коров они ничего не проходили. И вот получается, что есть ещё один момент для применения сил – изменить, предположим, сельхозобразование.

Полезное предпринимательство

И я решил предложить дополнительно стажировки, практику для не умеющих ничего: обучать их сельскому хозяйству. Какой-то багаж знаний есть, и если мы ребят хотя бы на лето возьмем, то сумеем применить, расширить эти знания, и возможно, что к 1 сентября у него будет желание заняться уже агробизнесом. Проблемы, которые мы решали: вовлекая правонарушителей в свои проекты, мы решали социальные проблемы повторной преступности. Представляете, оступившийся в 14 лет попадает в колонию, 30% срока прибывает там. И у него вроде как желание – выйти на условно-досрочное освобождение, и вот тут мы бы взяли его к себе с удовольствием на УДО в «Школу фермеров» на тот срок, который остался, предложить как альтернативу, предположим. Этот проект мы попытались внедрить, но Министерство социального развития предложило нам заняться освободившимися заключенными, оценив нашу работу в 83 рубля в день. Мы должны обеспечить питание, проживание, профессиональное обучение и гарантировать дальнейшее жизнеустройство. И ещё одно условие – с воспитанниками колоний не работать. Меньше 18 лет не считается, в зачет не идет. Вот, нам пришлось набрать восемь человек, один из них – 54 года, 25 он отсидел в тюрьме. Ну, мы бы с ним и поработали: купили три станка, сварочный аппарат, сделали мастерскую. Он говорит: «Ребята, но без бутылки я не могу. Каждый день мне надо вечером бутылку». Я говорю: «Так это у меня будет пример алкоголизма что ли?» Но тем ребятам, у которых после загорелись глаза, была бы

возможность выхода на УДО. Он пишет, что – «Желаю в Школе фермеров провести остаток срока», предположим. Я думаю, что такие найдутся, потому что у нас все-таки какой-то небольшой бизнес, с которого он имеет не менее 50% прибыли. Меня критикуют, что у меня все воспитание – через деньги, но это же экономические рычаги. Если ты хочешь иметь свой собственный сотовый телефон, не надо подходить к кому-то, попросить позвонить и быстро убежать, потому что ты быстро бегал.

Вот так именно у меня и оказался Саша Бойко, он трижды отбирал и убегал, и трижды отсидел. Сейчас он женат и решил заняться телятами. Из расчетов – у него 1 миллион 200 тысяч годовой доход. Я думаю, что он может себе позволить купить любой сотовый телефон, и не надо будет ничего отбирать. Тем более что у него же сейчас дом построен для него двухэтажный, если он все-таки телят вырастит, а не разгонит по полю.

Но я так себе представил, что подследственному, сидящему в стеклянной комнате, просто передаются две путёвки: путёвка в Школу фермеров, путевка в тюрьму, какую он выберет – пусть решает. Судья это должен учесть, что он желает: на тот срок, который ему грозит – 2-3 года, он бы провел в Школе фермеров, не желает – пожалуйста. Побег со Школы фермеров считается побегом, и поэтому наказание идет уже как побег. Я думаю, что вот такая альтернатива зоне имеет место. Но опять же – это против «государственной машины», которая, возможно, потеряет какие-то финансовые средства. И вдруг фонд «Наше будущее» организует конкурс.

Проект «Моя приёмная семья» получил миллион займа. Мы быстренько организовали кроликовую ферму, и развели гусей, уток, там были стада по полтысячи. И когда к осени все это дело реализовали, мы поняли, что можем вернуть этот миллион, и вернули. И тут предлагают вариант: «А почему бы не поработать на Россию?».

Проектом «Школа фермеров» мы хотим поделиться с регионами. Он универсальный для тех же преступников из колоний, бомжей, беспризорников, для любых категорий. Система одна – в агробизнес, в предпринимательскую деятельность можно любому человеку.

Градации социального предпринимательства

У меня три градации социального предпринимателя: если он вкладывает 25% прибыли в решение какой-то проблемы – это начинающий социальный предприниматель; 50% прибыли – это хороший социальный предприниматель; если он может позволить себе 75% прибыли, и получать от этого огромное удовольствие и наслаждение, я думаю, что это нормальный социальный предприниматель. Для семьи ненормальный.

Главное: вы должны быть социально-ориентированными социальными предпринимателями. Что это значит? У тебя 120 поросят, и ты на них зарабатываешь миллион. То есть у нас такое развитие: если переезжаешь в деревню, а чистой прибыли у тебя

меньше миллиона – не позорься. В учебном центре можно 100 тысяч зарабатывать, а там уровень – именно миллиона. Поэтому бездомный сирота, переходя на этот уровень, должен быть именно хозяином усадьбы. Но 10% он должен передать в общественную организацию для работы с новичками, для вновь прибывших, которые ещё оступаются и создают проблемы – это первое. Второе – мы позволили у каждого на усадьбе поставить ещё дом для каких-то социальных проектов – например, приемной семьи. Мало того, что ты возьмешь 4 или 7 сирот из детского дома, они будут в будущем фермерами, но живут они в отдельном доме, на твоей усадьбе, значит, государство ещё и проплатит.

Сотрудничество с государством

Мы говорим: «В государстве есть социальные проблемы». И мы должны быть допущены к решению социальных проблем.

Я сравниваю зоны и турбазу, в принципе, это одно и то же. Мне, чем больше на турбазе клиентов, тем больше средств. В зоне, мне кажется, чем больше сидит, тем больше там средств.

Мы вкладываем 100% к той сумме, которую просим. И какая-то другая общественная организация вряд ли на это пойдет. Там 10-20% предлагают, чтобы миллион получить, надо хотя бы 10.

Волонтёрский труд учитывается. Мы учитываем реальные вложения: питание, проживание, обучение новичков – мы все оплатим.

Вопрос один – государство должно тоже допустить нас к решению социальных проблем.

Подробности

Видео

Особенности социального бизнеса

Однажды Amazon, веб-сайт, где можно найти книги с моим именем, попросил написать немного о себе. И я написал, что я как раз тот самый человек, который пытается сделать бедных людей богаче, а богатых – толще. К моему ужасу Amazon так и выложил! И это показывает, что любой социальный бизнес имеет свои противоречия. Вот в моем случае – это то, что шоколад – продукт не самый полезный для здоровья. Вкусный – очень, но не самый полезный.

Я думаю, что одна из опасностей, которая кроется в многочисленных подходах к социальному бизнесу, состоит в том, что мы всегда исходим из того, что всегда существует какой-то конечный пункт: что мы что-то начали, что-то делаем, и, в конце концов, придем к какому-то конечному пункту. И это неправильный подход, поскольку такой бизнес – это постоянный процесс.

Ещё любой социальный бизнес частично зависит от конкретной ситуации, от каких-то исторических

моментов, и когда мы создавали нашу компанию, «Divine chocolate», мы не исходили из каких-то отношений колониальных, которые имела Англия с Ганой, поскольку мы пытались не исправить прошлое, а правильно выстроить будущее. И вот в этом, наверное, мы видели задачу для социального бизнеса.

Даже более широкий, более глубокий вопрос стоит – это вопрос о чести и достоинстве. И для меня здесь главным является не вопрос, заслужили ли эти фермеры дополнительных денег, а как наладить весь комплекс отношений в бизнесе, где люди относились бы друг к другу с честью и с уважением, и при этом всём не теряли бы своего достоинства. Но это очень серьезный, конечно, тон, поэтому можно разбавить, добавив сюда вопрос «А можно ли от такого бизнеса получать удовольствие?».

Как шоколадка победила бедность

Мне удалось создать очень успешный бизнес по производству шоколада. И здесь мы можем наблюдать главные выгоды:

- Во-первых, бедные люди-фермеры получили возможность зарабатывать, мы изменили отношение большого бизнеса к таким предпринимательским попыткам.

- Во-вторых, мы изменили мнение самих англичан в отношении того, откуда к ним идут пищевые продукты. Но, прежде чем я перейду к этому описанию, расскажу немного о себе, о своей истории.

Вопрос, которым мы задавались, был достаточно прост: почему через 150 лет после появления этих продуктов, производители, большие компании, процветают, а те, кто реально все это выращивают, пребывают в нищете?

Если взять шоколадку от такого крупнейшего производителя, «Кэдберри», разбить ее на части и посмотреть, за счёт чего создается стоимость, то надо признать, что основная стоимость - это сам бренд.

Мы начали эти идеи обсуждать с фермерами, которые вот как раз производили, выращивали какао-бобы в Гане, и начали изучать, какую же долю в цене составляют сами какао-бобы и поняли, что за счёт просто какао-бобов мы эту стоимость не поднимем, надо думать о том, как создать успешный бренд. И проблема состояла в том, что средний доход простого ганского фермера составлял от 500 до 1000 долларов в год, то есть что у них нет средств инвестировать в этот бизнес. Мы обратились к британскому правительству, сказав, что «Вот вы пытаетесь что-то сделать, чтобы уменьшить бедность и нищету в Африке, поэтому давайте мы что-то сделаем». И в этом случае правительство ответило, как они обычно отвечают, что: «Мы бизнесу деньги давать не имеем права». На что мы сказали: «Ну, дайте просто гарантии, чтобы мы эти кредиты могли взять в банке».

Таким образом, наша компания «Divine chocolate» получила финансирование. Сейчас оборот компании в год составляет до 22 миллионов долларов, а размер

капитала нашего уставного составляет всего-навсего 122 фунта. Таким образом, действительно, нам удалось создать компанию буквально из ничего.

Справедливая торговля (fair trade)

Первым, что мы сделали: нашли как изменить ситуацию, чтобы наши фермеры находились не на самом дешёвом конце цепочки создания стоимости.

А вторая цель, которую мы преследовали, это изменить подходы, с которыми крупные компании работали в этой области. В Великобритании 3 компании контролируют до 85% всего рынка шоколада, у них оборот продаж составляет до 3 миллиардов фунтов в год – это «Марс», «Нестле», «Кэдберри». Конечно, ни «Кэдберри», ни «Нестле» никогда своими акциями с ганскими фермерами не поделятся, поэтому мы видели нашу задачу в том, чтобы заставить их согласиться на то, чтобы они платили больше за сырьё, за какао-бобы.

Мы изменили обычный подход: мы добились от потребителей того, что они начали менять сам вопрос, который задавали, когда покупали шоколадку. То есть первый вопрос, который покупатели задают себе: «А что я получу за свои деньги?» А мы хотели, чтобы покупатели задавали себе другой вопрос: «Кто получит мои деньги за этот товар?». Эта идея, она составляет основу того, что мы в Англии называем «fair trade» - справедливая торговля. За последние 15 лет мы добились того, что такой вопрос покупатели задают не только, когда покупают шоколад, но и другие продукты.

Поскольку наша продукция была очень хорошего качества и мы превращались в успешный бизнес, люди меняли свое видение и подходы. В 2009-2010 годах и «Кэдберри», и «Нестле» объявили о том, что они на 10-15% повысят закупочную цену какао-бобов для вот таких фермеров из Ганы, например.

Основы успеха

- Шоколад очень хороший.

- С самого начала мы понимали, что продаем не столько продукт, сколько саму идею.

- Мы сдержали свое слово: фермеры значительно улучшили свое положение, их доходы возросли.

- Мы понимали, что наше предприятие будет коммерческим бизнесом, - и поэтому мы управляли им как коммерческим бизнесом. Но мы также прекрасно понимали, что это и социальный бизнес.

- Главное состояло в том, чтобы сделать этот проект таким, как будто мы пытались завоевать друзей. Нынешний премьер Великобритании Кэмерон любит «Divine chocolate», бывший Блэр тоже, мэр Лондона ест с удовольствием «Divine chocolate». Даже Дэвид Бекхэм с удовольствием ест!

- Также сначала мы искусственно завысили цену за мешок какао. То есть за это нас и критиковали, и хвалили. Так первые четыре года мы проработали с убытком. Наша ценообразование была таким: 10% сверх средней цены плюс еще 150 долларов за мешок. То есть, в среднем, это составляло

15%-ое повышение по сравнению со средней ценой. Самое большое достижение, что сейчас и «Кэдберри», и «Нестле» покупают примерно по тем же ценам.

- Важно, что с самого начала работы мы обязались быть дружелюбными, хорошими по отношению друг к другу. И у нас еще очень выигрышная идея: успеха мы, может, и не добьёмся, но и полностью провалиться тоже не должны.

Как построена организация

Кооператив основан на традиционных принципах для кооперативных движений, кооперативных обществ. В нем состоит 30 тысяч членов, и производит он 6% всех какао-бобов, производимых в Гане. А Гана является производителем 30% всех какао-бобов в мире. То есть у нас ещё пока, так сказать, скромная доля. Сама компания создана в соответствии с британским правом, с ограниченной ответственностью, 45%, и ещё в нашей работе участвует компания «Body Shop» - это компания, производящая и продающая предметы ухода, гигиены – 12%. И вот насчёт «Body Shop», они вступили в это дело, поскольку продукция из какао используется в их изделиях, и они также хотели выполнять какую-то социальную миссию.

Интересно, что в свое время компания была выкуплена «Нестле» и в течение 6 месяцев фактически у нас руководила «Нестле». Но потом они продали свою долю за символическую цену в 1 фунт.

Что изменилось?

- Во-первых, мы переместили этих фермеров-производителей в цепочке создания стоимости вверх.

- Во-вторых, добились изменения подходов крупных компаний.

- В-третьих, изменили вопросы, которые задавали покупатели, когда они покупали шоколад.

Подробности

Видео

Новая экономическая парадигма

На самом деле людьми движет не только жажда наживы, людьми движут многие вещи. Это и сострадание, и желание защитить окружающую среду, и забота о своих сообществах, и, конечно же, это стремление защитить нашу планету, которое позволит нам дальше жить. Нам нужна новая экономическая парадигма, а для этого - новые ценности и новые мерила, которые позволяют нам измерить эту ценность. Долгое время я работал в крупных компаниях юристом и экономистом, но однажды понял, что данная система неправильная, и в 2002 году я отправился в Тибет на поиски Шангри-Лы. Но нашел совсем другие вещи.

Открытия в тибете

В Тибете я нашел молодых динамичных людей, которые защищали свою культурную идентичность, защищали свою окружающую среду, и делали это с помощью бизнеса. На меня повлияло четыре человека. Один монах организовал сыроваренный завод в тех регионах, где живут кочевники. Он поддерживал их жизнедеятельность, чтобы они могли сохранить свой уклад жизни. Он покупал у них молоко, чтобы производить сыр, а доход от этого бизнеса он инвестировал в строительство и в организацию высокотехнологичной школы для детей кочевников. В этой школе также есть доступ к Интернету. Второй человек – это дизайнер,

который разрабатывает различную фабричную одежду, а работают у него люди с ограниченными возможностями, - и доход от деятельности этой фабрики расходуется на поддержание сирот, которые тоже имеют ограниченные возможности. Третья - это танцовщица, которая, чтобы сохранить идентичность своего племени, организовала театр, в котором они дают постоянно представления. И четвертый из этих людей – это женщина из Индии, которая приехала в Тибет, организовала небольшой эко-отель и обучает местных жителей работе в этом отеле с тем, чтобы полученные средства можно было использовать для защиты данного района.

Я решил присоединиться к этим людям. У нас возник архитектурный проект, мы восстанавливали здания. Кроме того, мы организовали различные цеха для работы людей с ограниченными возможностями. Ещё мы организовали производство ковров для женщин из кочевых племен, восстановили производство ювелирных украшений, и на полученные от всей этой деятельности средства мы реконструировали монастыри и строили в монастырях медицинские учреждения. И кроме того, мы ещё открыли школу.

Чего мы достигли

В ходе проекта, который мы запустили в 2005 году, мы открыли 3 отеля, четвёртый тоже несколько дней назад был реставрирован. Все это мы проделали в Тибете, и данной работой занимаются 50 человек, это их постоянная работа. У нас нет людей, которые имеют образование больше, чем 5 классов школы, и руководителями наших отелей часто становятся

люди, которые не умеют читать или писать. У нас работают монахи, работают слепые, где-то 30-40% наших сотрудников – это люди с ограниченными возможностями, 95% из них – это женщины. Также мы поддерживаем 150 детей, у нас открыто 4 медицинских учреждения, 4 клиники, которые находятся либо внутри монастырей, либо как-то с ними связаны. Кроме этого, мы занимаемся сохранением уклада жизни и сохранением земель кочевых племен в Тибете. Важно отметить, что все это сделано не на благотворительные средства, а на средства, полученные в результате реализации прибыльного бизнеса, и мы смогли это сделать в Тибете, несмотря на все политические трудности и волнения, которые там происходят. Отсюда вывод: если такое можно сделать в Тибете, такое можно делать и в Секторе Газа, и в других регионах.

Гималайский консенсус

Гималайский консенсус – это способ сохранить свою этническую идентичность и самоуважение. И у нас есть три принципа, которые мы извлекли пока на данном этапе из гималайского консенсуса:

- Нам нужно сохранять этническую идентичность благодаря устойчивому бизнесу, а в настоящее время экономическая ситуация, экономическая модель не способствует тому, чтобы деньги попадали к тем, кто в них нуждается, чтобы использовать для развития собственного бизнеса, и поддержки семей.

- Очень важно защищать окружающую среду, и в этом процессе местные народности играют очень

большую роль, поскольку они обладают уникальными знаниями, которые позволяют это все сохранить. У нас развивался ряд идей, и одна из этих идей называется «разнообразная локализация». Речь о том, что в настоящее время слишком много капитала уходит на рынки, в глобальные корпорации, и этот капитал не попадает в местное сообщество.

- Еще одна идея заключается в так называемом капитализме, основанном на сострадании. Но деньги могут использоваться не только для извлечения прибыли, а чтобы помогать другим людям. Сейчас мы находимся в интересной ситуации, поскольку есть много неправительственных организаций, много активистов, которые хотят помочь, хотят что-то сделать для своего сообщества, однако у них нет на это денег. Организации, которые должны эти деньги выделять, их не имеют - либо же деньги растворяются по пути движения, оседают в карманах бюрократов. И мы, активисты, неправительственные организации, должны организовать компании с тем, чтобы заработать деньги и использовать эти деньги для осуществления социальных трансформаций и защиты окружающей среды. С другой стороны, давайте представим себе международную компанию и представим себе её совет директоров. Они смотрят в окно и видят на улице протестующих людей, которые бойкотируют их продукцию, так как она наносит вред окружающей среде или идет вразрез с интересами сообщества. И в этих компаниях эти члены совета директоров обсуждают такие вопросы, как разработка схем социальной ответственности компании. То есть международные корпорации и предыдущая группа, о которой шла

речь, движутся навстречу друг другу. Конечно, они ещё не встретились, ещё много оттенков серого предстоит преодолеть, однако процесс идет, и совет директоров, который смотрит на протестующих людей, и сами эти активисты на улицах, все понимают, что с системой что-то не так, и что ее необходимо менять.

Особенности новой экономики

Кто научил меня новому в экономике? Женщина в Тибете, которая продавала кусочки хлеба «балип».

Однажды я вышел на улицу и решил купить себе хлеба, чтобы позавтракать. Кусочек стоил 50 центов. За мной шли три ребёнка, которые хватали меня за полы и кричали: «Дай денег!» Попрошайки. Американцев учат, что нельзя давать деньги попрошайкам, поскольку «кто не работает, тот не ест». Но тут я за 50 центов покупаю хлеб, а потом эта женщина раздает каждому из трех попрошаек по 10 центов, то есть ей остается 20 центов. Я, как экономист, рассчитал экономическую сторону данного вопроса и вычислил, что себестоимость этого хлеба составляет где-то 10 центов. То есть получается 10 центов себестоимость плюс 10 центов – прибыль, которую она получила: продав один кусок хлеба, эта женщина и получила прибыль, и позаботилась о трех детях-попрошайках. Вот оно социальное предпринимательство!

Но самостоятельно действовать, создавать социальные предприятия недостаточно. Очень важный есть момент – это распространение

информации о движении с тем, чтобы всё больше и больше людей узнали о том, что это происходит. Есть такая притча буддийская, что когда дерево падает, но при этом в лесу никого нет, и никто не слышит, как оно падает, то можно сказать, что это дерево упало бесшумно. То есть мы, работая в направлении социального предпринимательства, должны, поднимать много шума с тем, чтобы как можно больше людей слышало о том, что происходит, узнавало о социальном предпринимательстве, и чтобы они слышали как можно больше голосов, говорящих о том, как у них успешно все идет, и как они успешно добиваются поставленных целей. И когда таких голосов будет много, и много людей это услышит, мы добьемся, социальной трансформации, люди будут вдохновлены и будут дальше работать.

Подробности

Видео

Понятие социальной ответственности

Моё понимание социальной ответственности: делай добро. Когда человек смотрит не только на себя: «А зачем это мне?», а ещё и задает вопрос: «А зачем это другим?». В случае нашего общества это, например, стремление создать устойчиво развивающуюся экономическую систему и ответить на вопрос: «Когда мы уже перестанем заниматься всякой ерундой? Когда мы перестанем доить природу? Когда мы перестанем выжимать последнее из других людей, которые окружают нас?» Сейчас нам уже пришло время меняться.

Основа современного бизнеса

Вполне успешным может быть торговец наркотиками, торговец оружием. И даже люди, которые являются прирожденными убийцами, довольно часто становятся весьма успешными. Таким образом, в нашем мире можно не быть социально ответственным, и при этом быть успешным. Если игнорировать этику, то рано или поздно она всегда вернется и ударит тебя вот рогом, причем, ты к ней будешь уже повернут спиной. Другой разговор, что в краткосрочной перспективе можно как-то, не учитывая этику, проскочить. Тем не менее, если вы

хотите построить какую-то структуру на долгий срок, какую-то устойчивую структуру, то без учета этических вопросов, конечно, не обойтись.

Для того чтобы сегодня построить долгосрочный успешный бизнес, необходимо понимать и уметь работать с теми точками трения, которые возникают в обществе каждый раз, когда у него меняется парадигма развития. В течение пяти тысяч лет наверх в обществе выбивались те, кто были самыми успешными охотниками. Затем в течение тысячи лет необходимо было быть успешным фермером. В течение двухсот лет верхи общества составляли самые успешные промышленники. В течение последних тридцати лет мы видим, что быстрее всех наверх выплывают IT-гуру и всякие товарищи, связанные с высокими технологиями. Что будет дальше, никто не знает. И здесь вопрос для того, кто хочет сделать что-то успешное, не в том, на каком уровне в обществе он находится сейчас, а в том, сумеет ли этот человек использовать ту точку трения, ту точку перелома, благодаря которой в обществе в очередной раз сменится парадигма, и которая каждый раз при смене парадигмы существует. И, на мой взгляд, сегодня такой точкой трения и точкой перелома именно является социальная ответственность.

Но социальная ответственность компании должна окупаться. Если она окупаться не будет, то компании заинтересованы в этом не будут. При этом нужно сказать, что окупаться она может в самых разных формах, и совершенно не обязательно это будут денежные знаки. Ценности есть самые разные,

но в любом случае она должна приносить какой-то положительный выхлоп.

Принципы социальной отвественности:

- Самое важное, что необходимо всегда помнить тому, кто вводит в свой лексикон слова «социальная ответственность» – это то, что всегда нужно подкреплять свои слова делом. И даже не стоит пытаться говорить о социальной ответственности, если в реальных делах она отражаться не будет. Иными словами, если та бизнес-идея, которая у вас есть, не завязана на то, чтобы от вашего бизнеса обществу в целом становилось хорошо, лучше не пытаться залезать на бочку, махать красным знаменем и что-то кому-то рассказывать.

- Также важно как можно меньше говорить, если уж собрался заниматься чем-то социально ответственным, и как можно больше делать. Говорить можно очень красиво, но когда ты говоришь, люди просто сидят и слушают. А когда ты начинаешь делать, люди мало того, что видят, они ещё и копируют. И ещё одна важная вещь. Нужно всегда уметь объяснить, почему вы делаете свою социальную ответственность, которую нужно вписать в контекст. Контекст – это очень важная вещь для социальной ответственности. Именно поэтому такое большое количество успешных технологических компаний так и не могут практически ничего добиться на ниве социальной ответственности. Потому что у них в менталитете привычно говорить об особенностях, в том числе своего товара, а не столько о выгодах или пользе, которую он приносит.

Поэтому, когда мы говорим о социальной ответственности, нужно всегда самим себе задавать и постоянно к этому вопросу возвращаться: «почему, зачем?» Поэтому, если вы не побеспокоитесь о том, чтобы ваша социально ответственная деятельность была чётко, прозрачно и видимо привязана к вашему основному бизнесу, вам опять же никто не поверит, никто не поверит в то, что вы это делаете из чувства социальной ответственности, а не из желания сделать хороший бизнес. Очень многие люди, у которых нет понимания того, что если у вас серая такая история, непонятная, неясно, кто вы такой, зачем вы это делаете, то вам верить не будут. Они говорят, что социальная ответственность – это очень хороший способ себя рекламировать и пиарить. На самом деле это не так.

- Поэтому, когда мы говорим о социальной ответственности, нужно всегда самим себе задавать и постоянно к этому вопросу возвращаться: «почему, зачем?» Поэтому, если вы не побеспокоитесь о том, чтобы ваша социально ответственная деятельность была чётко, прозрачно и видимо привязана к вашему основному бизнесу, вам опять же никто не поверит, никто не поверит в то, что вы это делаете из чувства социальной ответственности, а не из желания сделать хороший бизнес. Очень многие люди, у которых нет понимания того, что если у вас серая такая история, непонятная, неясно, кто вы такой, зачем вы это делаете, то вам верить не будут. Они говорят, что социальная ответственность – это очень хороший способ себя рекламировать и пиарить. На самом деле это не так.

Плюсы социальной ответственности:

- Людям, которые делают упор на собственную социальную ответственность в своём бизнесе, становится возможно достаточно легко привлекать в компанию не только финансовые ресурсы, но и, самое главное, новых людей, и, что ещё главнее, этих людей в компании удерживать.

- Это очень большая ценность и для самого человека, инициирующего проект. Потому что, когда вы начинаете заниматься чем-то социально ответственным, это заставляет вас постоянно пересматривать то, как вы ведете бизнес, пересматривать свои бизнес-идеи, и проводить их проверку именно на социальную ответственность.

- Людям, у которых есть четкая стратегия социальной ответственности, сегодня становится проще получать дорогу и к государственным контрактам, в которых существует, заложено такое требование. То есть в социальной ответственности можно найти осязаемые элементы, ощутимые вещи, ради которых этим стоит заниматься.

Особенности управления

Я считаю, что ничего из управления социально ответственной компании в современной бизнес и управленческой литературе, учебниках по менеджменту найти нельзя. Потому что самым главным инструментом управления такой компании должны стать ее основные или базовые ценности.

Именно на основе их следует рассматривать то, что для компании есть качество ее товара, что для компании есть эффективная работа. Иными словами, это должен быть главный и зачастую базовый инструмент управления.

У вас может быть любого качества бизнес-идея, у вас может быть любого уровня умности стратегия, но вы ничего не достигнете и стратегию свою не реализуете, если у вас не будет подходящих для этого людей. Большинство управленцев сегодня 80% своего времени тратят на то, что они называют решением проблем. Управленцам следует сегодня концентрироваться на том, чтобы весь свой управленческий ресурс, то есть своё время, тратить на то, чтобы как можно больше поддерживать тех, кто несётся в компании вперед, - и благодаря которым несется вперед компания.

Универсальные ценности

Действительно, я считаю, что так называемые универсальные социально ответственные ценности существуют. И это такие ценности, которые могут ложиться в основу работы практически любой компании. А сами ценности могут быть, на самом деле, и разными. И здесь не столь важно, как вы их сформулируете, сколь важно, что вы с самого начала должны понимать, как вы по этим ценностям будете потом жить и работать.

О своих успехах

Мы производим товары, которые повышают мобильность людей с ограниченными возможностями.

Если конкретней, то например, мы производим из алюминиевых сплавов портативные пандусы для тех, кто ездит в коляске, с тем, чтобы они могли в своей коляске как-то преодолеть препятствия, которые ставит для них город. Мы исторически считали всех людей с ограниченными возможностями неким единым сообществом с едиными интересами, едиными характеристиками. Но сейчас мы начинаем понимать, что это не так, и что они, как и любые другие потребители любой другой продукции, все друг от друга отличаются. И поэтому сейчас мы начинаем учиться коммуницировать с каждой группой из этого сообщества по-разному, индивидуально. И вот наши результаты: в 28 новых для нас стран мы вышли со своей продукцией менее чем за пять месяцев. По шведским стандартам, во всяком случае, это уже может войти в историю экономики.

Подробности

Видео