Британских ученых, изучавших поведение соотечественников во время кризиса, ожидало удивительное открытие: на отношение к благотворительности рыночная конъюнктура не влияет. То есть, несмотря ни на какие обстоятельства, люди продолжают инвестировать в благотворительную деятельность[1]. У такого, казалось бы, необычного факта, есть очевидное объяснение. В Великобритании вовлеченность населения в благотворительную деятельность имеет колоссальные масштабы. Детей привлекают к благотворительной деятельности с раннего детства, когда малышам предлагают самим опускать деньги в копилки для пожертвований. Позже, в школьном возрасте дети ежегодно проводят акции по сбору средств для нуждающихся. А став выпускниками, в течение года занимаются волонтерской деятельностью (причем, зачастую в странах Третьего мира). И даже члены Королевской семьи не являются исключением из общего правила. Наследник британской короны принц Уильям в составе благотворительной группы Raleigh International строил школу в Чили, обучал местных детей футболу и английскому языку.

Так, уже в самом начале жизненного пути культивируется идея милосердия, закладывается национальная традиция благотворительности. Поэтому неслучайно количество благотворительных организаций в Великобритании впечатляет – их здесь более 187 тысяч (600 из них находятся под патронажем королевской семьи). Благотворительная деятельность распространена в среде знаменитостей, многие из которых создают своим фонды помощи. Они также с готовностью участвуют в благотворительных аукционах.

А одним из наиболее распространенных способов участия уже самых широких слоев населения в филантропии является практика создания благотворительных магазинов – charity shops, которые существуют в стране уже на протяжении без малого ста лет. Они работают по следующей схеме: люди приносят ненужные им вещи (одежду, обувь, украшения, предметы интерьера, бытовую технику, книги, диски и пр.), которые затем продаются по очень низкой цене – как правило, в среднем до 10 фунтов (даже если речь идет об антикварных или коллекционных предметах), а вся прибыль магазина направляется на благотворительные цели. По своей сути магазин напоминает обычный секонд-хенд, но только у продавца здесь нет коммерческих интересов[2]. Затраты на аренду помещения на 80% покрывает государство. Для charity shops действует и льготное налогообложение. В целях минимизации расходов основной персонал магазина составляют волонтеры (в 2010 году – 160 тыс. человек[3]).

Благотворительные магазины привлекают самых разных посетителей, они популярны в среде «активно вовлеченных в общественную жизнь, интеллектуалов, молодёжи, людей с высоким доходами, тех, кого привлекает идея «сознательного потребления»… Частыми посетителями магазинов становятся люди малоимущие, которые имеют возможность купить товары хорошего качества по очень низким ценам, и модники, охотящиеся за оригинальными и неповторимыми вещами. Также одна из целевых групп магазина – люди, рассматривающие приобретение вещей в благотворительных магазинах, как альтернативу использующим «грязные технологии» глобальным брендам»[4].

Впервые технология сбора средств стала использоваться в Великобритании в период Первой мировой войны, когда на лондонском рынке Степферд небольшой благотворительный магазинчик сумел собрать на нужды Красного креста 50 тысяч фунтов. Позже, в период Второй мировой войны в стране насчитывалось уже более 400 подобных магазинов (постоянных и временных). А в 1947 году в Оксфорде появился charity shop, открытый Оксфордским комитетом помощи голодающим (Oxfam). Постепенно, сосредоточившись  на одном из направлений, он обрел свой уникальный бренд, известный далеко за пределами страны. Сегодня это наиболее популярный в Великобритании продавец подержанных книг (число магазинов под логотипом Oxfam перевалило за 700, его филиалы успешно работают в Германии, Ирландии, Нидерландах и Гонконге). Через всю сеть Oxfam ежегодно проходит 12 млн. книг.

Что же касается благотворительных магазинов по всей Великобритании, сегодня их насчитывается более 9 тыс. (в одном только Лондоне – более 900). Популярность подобного социального механизма очевидна: «общий доход всех британских благотворительных магазинов за 2010 год составил 670 млн. фунтов - на 12% больше, чем годом ранее. Согласно опросам Ассоциации благотворительного ритейла, в 2010 году благотворительные магазины посетили более 77% всех британских покупателей»[5]. И это при том, что за тот же период выручка обычных магазинов розничной торговли выросла лишь на 0,3%[6]. «Дошло до того, что советник британского премьера по вопросам развития городов Мэри Портас предложила ограничить количество благотворительных магазинов, поскольку они «душат обычную торговлю», - отмечает журнал «Forbes»[7].

Англичане любят свои charity shops и хорошо разбираются в их специфике и ассортименте: «Всем известно, что в Oxfam самые лучшие подержанные книги и диски, а также всяческие товары из стран, которым помогает этот фонд: индийские бисерные браслеты и лампы, открытки с экзотическими засушенными листьями с Цейлона, резные деревянные статуэтки из экваториальной Африки. В трогательном, как и сам фонд, магазине PDSA «Pets in need of vets» (ветеринарная помощь для нуждающихся животных) продают блокноты и дешевые шейные платки. А чудесных, наивных «Сувениров из Брайтона» пятидесятых годов и коронационных кружек не найти в Бирмингеме нигде, кроме магазинов Breast Cancer Foundation. Ну и наконец, нигде больше не встретишь таких милых дам-волонтеров, которые завернут купленную за пару фунтов вещицу в три слоя нарядной бумаги»[8].

Популярности благотворительных магазинов в Великобритании способствует и то обстоятельство, что пожертвования для них, наряду с простыми англичанами, делают и представители  британского истеблишмента. Так, в 2010 году в средствах массовой информации появились сообщения о том, семья экс-премьер-министра Великобритании Гордона Брауна передала в благотворительный магазин Bethany Christian Trust  в Шотландии вещи, которыми они пользовались в период проживания в премьерской резиденции на Даунинг-стрит, 10. В нескольких коробках было немало интересных предметов: детские игрушки, книги, бокалы для вина, кофейный столик. Особое внимание привлек плюшевый медвежонок в футболке с надписью "I love GB", что можно перевести и как "Я люблю Великобританию", и как "Я люблю Гордона Брауна". «Первоначально планировалось, что вещи будут продаваться в обычном порядке, однако интерес публики оказался настолько велик, что владельцы магазина решили устроить отдельный благотворительный аукцион из вещей, которые еще не успели раскупить»[9], - сообщали тогда СМИ.

Одной из причин возросшей популярности charity shops в последние годы эксперты называют изменение формата торговли в данном сегменте. Наряду с привычными секонд-хендами (оформленными соответственно «жанру» – скромно и неброско), в стране стали появляться магазины с яркими витринами, привлекающими покупателей красивыми вещами известных брендов, превращая неприметные благотворительные магазины в бутики дорогой одежды. Первый такой магазин был открыт в Лондоне в 2008 году фондом Fara[10] в зажиточном районе Ноттинг Хилл. Задачей организаторов тогда было вписать магазин в окружающий контекст – респектабельного, буржуазного района. Для реализации смелой идеи пригласили профессиональных менеджеров и дизайнеров. Стены магазина украсили приветствиями на разных языках мира и философские изречениями. Клиентов здесь ждет высокий уровень обслуживания, к которому они привыкли. Все это, по мнению самих создателей, «обеспечивает увлекательный и полезный опыт посещения магазина»[11].

Еще одним заметным явлением стало открытие фондом Oxfam в модном районе Лондона Кэмден Таун (получившего известность благодаря распространившейся и частично оставшейся здесь яркой культуре хиппи) стильного благотворительного магазина «с показом мод, двумя ди-джеями и непременной толпой модников, издателей никому не известных андеграундных журналов, режиссеров никем не виданных альтернативных фильмов и прочей публики, отражающей дух Кэмден Тауна»[12]. Такая торговая точка не могла не привлечь внимания лондонской публики и заставила говорить о себе весь город.

Что касается маркетинговой политики, то она здесь следующая: "неликвидные" пожертвования теперь сразу отправляются на переработку, в магазин попадают только лучшие экземпляры. Все, что не продается за неделю, уценивается вдвое, а еще через неделю убирается с витрин и пересылается в другой магазин сети»[13]

В результате в charity shop нового формата у покупателей появляется возможность находить для себя что-то новое каждую неделю (чего обычные магазины предложить не могут). Поэтому «для тех, у кого нет времени и желания обходить бутики и универмаги, здесь просто рай: в нескольких комнатах собраны вещи британских, французских, американских, итальянских брендов»[14]. Причем, цены на них все также невысоки, что является одним из основных принципов работы charity shop.  Эти магазины стали столь популярны, что их адреса (в том числе тех, куда отдает одежду после фотосъемок редакция британского журнала Vogue) стала публиковать даже влиятельная британская газета The Telegraph[15].

Что касается новой модели charity shop, то, очевидно, что идея благотворительности движет здесь, скорее, теми, кто отдает свои вещи для продажи, и в меньшей степени теми, кто их покупает - люди приходят сюда за качественным, часто уникальным товаром. И в этом, в том числе, проявляется действенность самого принципа: «Благотворительные магазины признаны очень эффективным социальным механизмом, потому что, в отличие от многих организаций, не призывают людей жертвовать деньги как таковые (что часто является психологически сложным действием), а предлагают, прежде всего, приобрести нужную вещь»[16]. В данном случае личный интерес и социальная польза совпадают, а общество получает от этого только позитивный результат.

Что касается механизма работы, то благотворительные магазины действуют в русле социального предпринимательства, т.е. их коммерческая деятельность направлена на решение социальных проблем (в данном случае – на сбор средств для социальных нужд). Великобритания, одна из немногих стран, где подобная деятельность имеет законодательную основу, и даже разработан кодекс социального предприятия. Кроме того,  этот сектор на протяжении полувека своего существования в стране демонстрирует свою эффективность в улучшении социального порядка, повышает совокупную экономическую эффективность (поскольку вводит в оборот ранее не используемые ресурсы). Недавние исследования показали, что 45% представителей социального предпринимательства занимаются своей деятельностью, чтобы внести свой вклад в развитие местной общины. Показательны и некоторые другие цифры: 30% субъектов социального предпринимательства работают в 20-ти наиболее депрессивных регионах страны; 19% - с людьми с ограниченными возможностями; 17% - с детьми и подростками, 15% - с людьми преклонного возраста и 12% - с людьми с низким уровнем доходов[17].

К сожалению, подобной организационно-правовой формы в России пока еще нет. А потому появившиеся с 2010 года в нашей стране благотворительные магазины создаются, как правило, индивидуальными предпринимателями (и соответственно регистрируются как ИП). А в этом случае ни на какие налоговые послабления или другую поддержку государства рассчитывать не приходится. Поэтому благотворительные магазины в правовом поле приравниваются к обычному бизнесу. И это при том, что масштаб социальных проблем в России неизмеримо больше, чем в Великобритании. Но даже в таких условиях первые отечественные charity shops демонстрируют высокую эффективность данного социального механизма. К примеру, первый российский благотворительный магазин «Спасибо», появившийся немногим более двух лет назад в Санкт-Петербурге, помимо своей основной цели – сбора средств на социальные нужды (магазин перечисляет свою прибыль в благотворительные организации «Упсала-Цирк», которая помогает детям из групп социального риска,  и «Ночлежка», оказывающей помощь бездомным), стал для жителей своего района центром социальной интеграции, культурной площадкой. По словам владелицы магазина Юлии Титовой, «в благотворительный магазин в России не может заниматься только коммерческой деятельностью, потому что ему приходится взаимодействовать со средой. В «Спасибо» часто приходят после школы заброшенные, лишенные досуга дети и сидят до закрытия, потому что их тут не гонят и можно играть»[18]. И как следствие – «магазин формирует то, что в Европе называется «комьюнити» – локальное, небольшое сообщество людей, которое добровольно занимается жизнью района»[19]. Здесь проходят концерты, мастер-классы, праздники для детей, экологические акции, кинопоказы. Так, к примеру: «по четвергам показывают интересные фильмы ХХI века, снятые в самых разных точках Земли… Экосреда собирает представителей различных экологических организаций. Сформировалась группа, которая продвигает раздельный сбор мусора и организует акции по городу. Набирает активность проект по Совместному Потреблению. Движение ЭКА проводит эко-акции ДАРМАРКА или Бесплатная Ярмарка Подарков, где желающие обмениваются книгами, дисками или hand-made. На мастер-классах по кастомайзингу обучают как творчески переделать свою любимую, но уже поднадоевшую вещь»[20].

Модель магазина успешно тиражируется и в других российских городах. В 2011 году charity shops открылись в Казани, Екатеринбурге, Волгограде (здесь уже функционирует четыре магазина), Кирове. А в июле 2012 г. стараниями руководителя фонда «Детские сердца»  Екатерины Бермант первый благотворительный магазин появился и в Москве. Его говорящее название «Лавка радостей» отражает специфику места. Помимо обычных пожертвований, в магазине будут продавать предметы коллекций известных российских дизайнеров. Стильный и красивый магазин находится в самом центре Москвы (в двух минутах ходьбы от Кремля) в Ветошном переулке. Его витрины и внутренняя отделка выдержаны в русле местного контекста – стильно и эффектно. Этот магазин, в отличие от остальных российских аналогов, вписывается в тренд современных британских charity shops, появившихся в респектабельных районах Лондона.

О том, станут ли российские charity shops масштабным явлением, способным изменить существующий социальный порядок, говорить преждевременно. Но очевидно то, что их появление демонстрирует необходимость альтернативного решения насущных социальных проблем. Только в отличие от Великобритании, где подобная инициатива существует при серьезной поддержке государства, в России она развивается только усилиями отдельных энтузиастов. И изменить существующие законодательные нормы в отношении социального предпринимательства, по мнению экспертного сообщества, удастся нескоро. Этот факт, как и многие другие, демонстрирует нежелание властных структур решать очевидные социальные проблемы, а по большому счету указывает на несостоятельность и популистский характер социальной политики государства.